Исследование показало, что воззрения теоретиков только частично соотносятся с представлениями о лжи у носителей русского языка. Существует несколько характеристик, обозначенных теоретиками в исследованиях, которые никак не отслеживается носителями языка и не указываются ни одним из них как сигналы лжи. Наличие улыбки, изменение темпа речи, семантически нерелевантные повторы и слова паразиты не вызывают подозрений у носителей русского языка в ходе коммуникации и не воспринимаются как показатели неискренности. Гораздо большее значение в вопросе верификации ложных сообщений для носителей языка играет интонация собеседника и различные вегетативные реакции. Очевидным является тот факт, что в попытке определить ложь, лицу уделяется большое внимание (60 % опрошенных). Среди обывателей, как оказалось, достаточно большое внимание уделяется жестикуляции (20 % опрошенных), хотя данный факт и не находит должного подтверждения в теоретических воззрениях ученых. Гораздо большее внимание, по мнению ученых, уделяется параметрам речи. Анализ же ответов носителей языка показал, что характеристики речи не являются первоочередным критерием в оценки искренности собеседника, и большее внимание уделяется невербальным сигналам лжи. Также можно сказать о наличии определенных коммуникативных стереотипов в отношении жестикуляции врущего человека, о чем говорит выявление категории людей, относящих жест почесывание носа и обильные манипуляции руками к признакам лжи.
35 % орошенных считают, что существуют сигналы, говорящее о том, что собеседник абсолютно точно лжет (бегающий или отведенный в сторону взгляд, путаница в словах, дрожь в голосе), что расходится с утверждением теоретиков об отсутствии неопровержимых признаков лжи. Т.к. в указанных носителями характеристиках практически полностью отсутствуют сигналы лжи, отражающиеся в специфике грамматического оформления речи, можно с уверенностью утверждать, что пассивные конструкции и безличные и неопределенно-личные предложения не воспринимаются носителями русского языка, как приемы, дающие возможность использовать умолчание, как одну из разновидностей лжи. В связи с этим, моно сделать вывод, что такая форма лжи также не распознается носителями языка при взаимодействии со средствами массовой информации.
Конкретность сообщения также является критерием для оценивания искренности собеседника. Сообщения, насыщенные деталями и подробностями воспринимаются как более правдивые, а неконкретные сообщения вызывают подозрения и считаются ложными. Оказывает влияние на поведение лгущего человека и наличие подготовки. При умышленной попытке солгать, человек прежде всего отслеживает четкость излагаемой информации, обращает внимание на детали и факты, т.е. при подготовленной лжи речевому содержанию уделяется большее внимание, чем при спонтанной.
Были выявлены различия в предпочтении ориентации на те или иные поведенческие характеристики коммуникатора и на сигналы, в зависимости от того, был ли он ранее знаком оценивающему или нет. Знакомые люди, оценивая сообщение с точки зрения неискренности, обращают внимание на непривычное в поведении человека: на необычность невербалики, голоса. Обмануть знакомых людей вероятней всего, рассказывая банальные, не выделяющиеся истории и сохраняя привычное поведение. Незнакомые люди основное внимание уделяют уверенности, с которой коммуникатор произносит сообщение, и содержанию. Обмануть незнакомого человека вероятней, демонстрируя уверенное поведение. Также следует отметить, что при коммуникации со знакомыми людьми речи придается гораздо меньшее значение, нежели при коммуникации с незнакомыми. Из анкет очевидно, что в общении с близкими родственниками и друзьями большинство людей распознают ложь интуитивно, зачастую не прислушиваясь к словам говорящего.
В заключение можно сказать, что полученные в результате проделанной работы выводы о прагматической атрибуции лжи в русскоязычном коллективе могут быть использованы для дальнейшего углубленного анализа и исследования этого феномена в сравнении с языковыми коллективами других культур.