Политика как сфера деятельности общества плотно вошла в нашу жизнь более тысячи лет назад. Развиваясь как наука, политика обрела междисциплинарный характер. Одним из таких новообразований явилась политическая лингвистика, на которую в данной статье и сделан акцент.
Предметом изучения политической лингвистики является политический дискурс. Рассмотрим определение дискурса. Определение дискурса С.И. Виноградовым: «Завершенное коммуникативное событие, заключающееся во взаимодействии участников коммуникации посредством вербальных текстов и других знаковых комплексов в определенной ситуации и определенных социокультурных условиях общения» [1].Арутюнова- «текст в событийном аспекте», «речь, погруженная в жизнь»[2];Бенвенист - «функционирование языка в живом общении» [2, с.137]. Е.И. Шейгал выделяет основные функции политического дискурса: интеграция и дифференциация групповых агентов политики; развитие конфликта и установление консенсуса; осуществление вербальных политических действий и информирование о них; создание «языковой реальности» поля политики и ее интерпретация; манипуляция сознанием и контроль за действиями политиков и электората»[3].
Остановимся на манипуляции сознанием. Речевая манипуляция – скрытое влияние на когнитивную и поведенческую деятельность адресата с помощью средств языка. Основными инструментами речевой манипуляции можно назвать разнообразные фонографические, лексические средства, морфологические категории, синтаксические конструкции, текстовые категории, в основном во взаимодействии. Рассмотрим лексические средства манипулирования на примере эвфемизмов.
Для процесса эвфемизации, по наблюдениям Л. П. Крысина [4], существенны следующие три момента: 1) оценка говорящим предмета речи как такого, прямое обозначение которого может быть квалифицировано (в данной социальной среде или конкретными адресатом и адресантом) как грубость, резкость, неприличие; 2) подбор говорящим таких обозначений, которые не просто смягчают кажущиеся грубыми выражения, но маскируют, вуалируют суть явления (ср. использование слов с «диффузной» семантикой типа известный, определенный, надлежащий, специальный);
3) зависимость употребления эвфемизма от контекста и условий речи: чем жестче социальный контроль речевой ситуации и самоконтроль говорящим собственной речи, тем более вероятно появление эвфемизмов.
Очевидно, что перевод политического дискурса представляет определенную трудность для переводчика, особенно когда необходимо переводить эвфемизмы. Для определения приемов перевода эвфемизмов в политическом дискурсе нами были переведены, проанализированы и сопоставлены отрывки политического дискурса на английском и русском языках.
Например, продуктивными способами эвфемизации в дискурсе Б. Обамы являются описательный перифраз и генерализация: Our nation is at war against a far-reaching network of violence and hatred (August 2009). They had some sort of chronic condition that had to be tended to (March 2010).
В языке русских СМИ преобладают эквивалентная замена: Тем не менее, Тель-Авив отверг резолюцию, назвав ее несбалансированной и неучитывающей ситуацию в регионе. (Независимая газета, 14 января 2009). Манифестация вылилась в массовые беспорядки. Стражи порядка задержали 106 человек в возрасте от 20 до 24 лет, причем разных национальностей. (Известия, 18 января 2009).В следующем предложении используется «антонимический» эвфемизм:The study highlights that sparrow chicks are hatching but they aren’t surviving.
Можно сделать вывод, что использование такого способа речевой манипуляции как эвфемизмы актуально и продуктивно в наши дни как в политическом дискурсе, так и в СМИ.