Стратегические приоритеты модернизационных преобразований энергетической отрасли определяют формирование особой системы отношений между ее субъектами в силу специфики природы ее рыночного поведения. Эта специфика наиболее ярко проявляется в отношении определения сферы и степени государственного регулирования развития отрасли и обусловлена тем, что электроэнергетика одновременно сочетает в себе признаки естественной монополии, общественной инфраструктуры и институционального посредника. Разграничение естественно-монопольных и конкурентных видов деятельности в ходе реформирования электроэнергетики создало определенную дилемму: внедрение конкурентных механизмов в отдельные сегменты деятельности отрасли предполагает снижение степени государственного регулирования и одновременно результативность данных механизмов в условиях недостаточности развития рыночных институтов во многом определяется эффективностью государственных управленческих воздействий.
Непосредственно выбор механизмов и инструментов государственного регулирования и уровень их распространения на отдельные виды взаимодействий субъектов электроэнергетики определяется так называемыми «границами рынка», которые для электроэнергетики определяются, прежде всего, технологическими особенностями функционирования энергосистем: отсутствием возможности хранения электроэнергии, что не позволяет производителю адекватно реагировать на изменение цен, а также низкой маневренностью генерирующего оборудования. Сложность технологического процесса приводит к тому, что рынок электроэнергии и мощности не дает адекватных сигналов об объемах спроса и предложения на энергоресурсы, что определяет необходимость диспетчеризации. Кроме того, существует ряд технико-производственных особенностей отрасли, расширяющих сферу государственного регулирования, определенную парадигмой ее либерализации:
– снижение надежности передачи электроэнергии при увеличении числа участников рынка;
– необходимость диверсификации типов мощностей, как по типам станций, так и по видам используемого топлива, обусловленная требованиями энергетической безопасности и надежности электроснабжения, что приводит не к конкуренции, а к дополнению генерирующих мощностей;
– невозможность конкуренции между станциями различного типа (гидро-, тепловые, атомные и др.) вследствие объективных различий себестоимости;
– неэластичность в краткосрочной перспективе спроса и предложения электроэнергии по цене;
– неэффективная координация развития частей единой энергосистемы, принадлежащих разным собственникам, неточность прогнозов объемов будущего спроса [1].
Однако, несмотря на предпринимаемые государством меры в сфере регулирования электроэнергетики, реализации основных целей государственной политики – повышения аллокативной эффективности (рост общественного благосостояния) не происходит. Кроме того, очерчивание границ электроэнергетического рынка не означает сохранение монополии в отрасли, и речь идет о необходимости решения трудно совместимых задач развития конкурентных механизмов при выделении той сферы отношений, которая в силу общественной и стратегической значимости должна регламентироваться, регулироваться и контролироваться государством. И прежде всего в инновационной плоскости. Это предполагает, с одной стороны, сдерживание дополнительной инвестиционной нагрузки на потребителей, с другой – использование привлеченных средств, то есть баланс между доходностью и рисками инновационных проектов и ограниченностью возможностей прямых государственных расходов на финансирование инноваций в электроэнергетике.
Таким образом, государственное регулирование развития электроэнергетики представляет собой сложное, многоканальное и поликомпонентное воздействие, имеющее целью обеспечение устойчивости функционирования народнохозяйственной системы в целом посредством организации и налаживания соответствующих механизмов (экономических, организационных, институциональных, информационных, инвестиционных, инновационных и прочих). Очевидно, что данное воздействие непосредственно связано с интересами общественного развития: повышением социально-экономических показателей регионов и их хозяйствующих субъектов, качества жизни населения, а также обеспечением роста экономической эффективности и устойчивости функционирования самой отрасли.
Тем не менее, в электроэнергетике в настоящее время отмечается дефицит мотивов для потенциальных инвесторов инноваций в данной сфере. Несмотря на то, что потенциал получения прибыли от долгосрочных инвестиций в энергетику России оценивается в 300 млрд. долл., объем инвестиций остается значительно ниже запланированного.
Безусловно, институциональный и организационный альянс государства и бизнеса в отношении реализации высокозатратных проектов развития электроэнергетики может стать новой формой отношений в стратегиях модернизации отрасли [2]. Кроме того, такое взаимодействие позволяет сбалансировать распределение рисков между государством и бизнесом, что мотивирует бизнес к осуществлению инвестиций в электроэнергетику. В связи с этим, проведение модернизационных преобразований и инноватизации электроэнергетической отрасли предполагает значительное усиление роли государства как инвестора, поскольку в условиях высокой степени риска и неопределенности только государство способно принимать на себя технологические вызовы.
На формальном уровне задача управления внедрением поддерживаемых государством инновационных проектов электроэнергетических предприятий заключается в выборе такого проекта Now*, для которого целевая функция 
принимает оптимальное значение:
Наличие компонентов качественного характера в векторе оценки эффективности переводит поставленную задачу в класс слабоструктурированных задач. Элементами множества показателей 
являются:
w1 – экономический показатель, оценивающий степень соответствия цели проекта целям функционирования предприятия и целям его применения в обществе;
w2 – социально-экологический показатель, оценивающий уровень экологической безопасности проекта;
w3 – социальный показатель, характеризующий степень полезности для общества.
Модель построена таким образом, что список используемых оценочных показателей wi может быть изменён и дополнен. Компоненты множества показателей 
являются слабоструктурированными, вследствие чего они описываются лингвистическими переменными. Так, w1 формально описывается лингвистической переменной < w1, T (w1), U1, µw1) >, µw1 = {
}
, T (w1) = (H, HD, P), где H, HD, P представляют собой терминальные значения. При этом атомарный терм H означает «не соответствует», HD – «недостаточно соответствует», P «полностью соответствует» [2]. Показатель w2 представлен лингвистической переменной < w2, T (w2), U2, µw2) >, µw2 = {
}
, где терм-множество T (F2 = (N, S, V) включает в себя атомарные термы, следующим образом оценивающие уровень экологической безопасности инновационного проекта: N – «Низкий», S – «Средний», V – «Высокий».
Показатель w3 описан формально лингвистической переменной < w3, T (w3), U3, µw3) >, µw3 = {
}
. Его терминальное множество атомарных термов T (w3 = (N, S, V) состоит из качественных характеристик, следующим образом оценивающих степень полезности инновационного проекта для общества:N – «Низкий», S – «Средний», V – «Высокий». При этом оценка эффективности выбранной инновации Nowδ ∈ Now стратегического развития электроэнергетического предприятия с участием государства также формально описывается лингвистической переменной < eff, T (eff), Ueff, µeff) >, µeff = {
}
, где T (eff) = {N, S, V}. В терминальном множестве T (eff) атомарные термы задают следующие уровни привлекательности: N – «Низкий», S – «Средний», V – «Высокий».
Основываясь на знаниях специалистов-экспертов, примем, что задача оценки стратегического решения может быть описана следующими высказываниями [2]:
– если цель стратегического решения не соответствует цели функционирования экономико-производственной структуры или уровень экологической безопасности (полезности для общества) проекта низкий, то его инвестиционная привлекательность оценивается низким уровнем;
– если цель стратегического ориентира недостаточно соответствует цели функционирования предприятия или уровень экологической безопасности (полезности для общества) проекта средний, то его инвестиционная привлекательность оценивается средним уровнем;
– если цель стратегического решения недостаточно соответствует цели функционирования предприятия и уровень экологической безопасности (полезности для общества) проекта высокий, то его инвестиционная привлекательность оценивается как средняя;
– если цель принимаемого стратегического решения полностью соответствует цели функционирования предприятия и уровень его экологической безопасности (полезности для общества) низкий, то его инвестиционная привлекательность оценивается как средним уровнем;
– если цель принимаемого стратегического решения полностью соответствует цели функционирования предприятия и уровень его экологической безопасности (полезности для общества) средний, то его инвестиционная привлекательность оценивается средним уровнем;
– если цель стратегического решения полностью соответствует цели функционирования предприятия и уровень его экологической безопасности (полезности для общества) высокий, то его инвестиционная привлекательность оценивается высоким уровнем.
Универсальные множества Ui, 
задаются в модели в виде отрезка [0, 10], что позволяет экспертам проводить оценку выбираемых стратегических ориентиров устойчивого развития предприятия по десятибалльной шкале. Каждой входной w1, w2, w3 и выходной eff переменным поставим в соответствие функции принадлежности. При этом нечётким множествам H, HD, P входной нечёткой переменной ϕ1 (показатель соответствия цели проекта целям функционирования организации) поставим в соответствие следующие треугольные функции принадлежности µН (u, 0, 0, 4), µНD (u, 0, 5, 10), µP (u, 6, 10, 10) [3]. Нечётким множествам N, S, V поставлены в соответствие трапецеидальные функции принадлежности: µN (u, 0, 0, 2, 5), µS (u, 0, 4, 6, 10), µV (u, 5, 8, 10, 10).
Выходная лингвистическая переменная eff описывается набором треугольных функций принадлежности µN (u, 0, 0, 1,5), µS (u, 0, 1,5, 3), µV (u, 1,5, 3, 3), описывающей семантику нечётких множеств N, S, V на универсуме, заданном отрезком [0, 3].
Заложенные в модель знания экспертов в виде продукционных правил позволяют проводить на ней оценку eff инвестиционной привлекательности принимаемых управленческих решений в рамках стратегических ориентиров устойчивого развития электроэнергетического предприятия на основе реализации инновационного проекта с участием государства, исходя из полученных в результате опроса экспертов значений показателей w1, w2, w3. Область оптимальных решений определяется относительно системы показателей, содержащей экономические, социальные и экологические характеристики отобранного для финансирования инновационного проекта.