Scientific journal
International Journal of Experimental Education
ISSN 2618–7159
ИФ РИНЦ = 0,425

Petrov I.V. 1
1

Цель настоящей статьи (Часть 18 «Топографии…») – анализ состояния денежного рынка Таманского полуострова, Кубани и Черноморского побережья Кавказа VIII в. Свод кладов и монет указанного региона был составлен в рамках Части 17 «Топографии…». Нумерация монет в статье основывается на нумерации их в Части 17 «Топографии…».

700–740-е гг. – по нашей классификации I этап обращения куфического дирхема в Восточной Европе – характеризуется присутствием 56 восточных и византийских монет. Выявлены 5 восточных монет (№ № 286–290. Славянск-на-Кубани, 711/712, 718/719, 724/725, 730/731, 738/739 гг. [1, с. 185; 41, с. 58]), 1 подражание динару (№ 291. Славянск-на-Кубани, 738/739 г. [1, с. 185; 41, с. 58]), 20 византийских монет (№№ 1–2. Красный молот, 705–711, 717–741 гг. [3, с. 22; 42, с. 103]; № 33. Дюрсо, 720–741 гг. [42, с. 103; 2, с. 52-57]; № 34. Варениковская, 717–741 гг. [3, с. 21]; № 35. Джагинское, 717–741 гг. [3, с. 21; 42, с. 103]; № 36. Курчанская, 717–741 гг. [3, с. 22; 44, с. 239]; № 37. Сочи, 717–741 гг. [3, с. 22]; № № 44-45. Славянск-на-Кубани, 725–732 гг.; № 46. Славянск-на-Кубани, 732–737 гг.; № 47. Славянск-на-Кубани, 737–741 гг.; № № 48-56. Славянск-на-Кубани, 741–751 гг. [1, с. 136–186; 41, с. 57–59]), 30 неопределенных золотых монет (№ № 3-32. Красный молот [3, с. 22]).

Таким образом, к 1-й пол. VIII в. относятся 56 экз. или 19,047 %. Следовательно, в среднем в течение года выпадает 1,12 экз. (56:50).

Обращает внимание присутствие восточных монет и их подражаний (№№ 286–291), уступающих количественно византийским монетам, но только в 3,333 раза (№№ 1–2, 33–37, 44-56) – 6:20. Это свидетельствует о том, что торговля с Востоком затронула и исследуемый регион. Таким образом, на Таманском полуострове, Кубани и Черноморском побережье Кавказа наблюдается куда большее количество восточного монетного материала, нежели в Крыму 1 пол. VIII в. (6:1). Это принципиально отличает эти два денежных рынка, не позволяя считать их однородной с финансовой точки зрения территорией.

Если на территории Крыма доминируют бронзовые и медные монеты, то на Таманском полуострове, Кубани и Черноморском побережье Кавказа зафиксированы исключительно золотые динары и солиды, либо золотые подражания динарам.

Кроме того, в это время выпадает клад (№ 1–32. Красный Молот, 717–741 гг.), содержащий 32 монеты или 11,428 % от общего количества монет всех кладов региона в VIII в. Состояния подобных размеров на Крымском полуострове 1 пол. VIII в. не зафиксированы.

750-е – начало 770-х гг. – по нашей классификации II и начало III этапов обращения куфического дирхема в Восточной Европе – отмечены присутствием 226 восточных и византийских монет: только 1 экз. был восточным (№ 39. Таманский, 754-775 гг. [44, с. 237]), 221 экз. – византийскими (№ 38. Сенная, 741–775 гг. [3, с. 22; 44, с. 239]; № 40. Таманский, 741–775 гг. [3, с. 22, 47; 42, с. 103; 44, с. 236]; №№ 41-42. Таманское городище, 751–775 гг. [44, с. 234]; №№ 57–117. Славянск-на-Кубани, 751–757 гг.; №№ 118–173, №№ 178–277. Славянск-на-Кубани, 757–775 гг.), 4 экз. являлись подражаниями солидам (№№ 174–177. Славянск-на-Кубани, 757–775 гг.) [1, с. 136–186].

Таким образом, к 750-м – началу 770-х гг. следует отнести 226 экз. или 76,870 %. Следовательно, в среднем в течение года выпадает 9,04 экз. (226:25), что превышает показатели 700–740-х гг. в 8,071 раза. В это время зафиксирован резкий рост поступления византийского монетного золота. В то же время наблюдается спад поступления восточного монетного материала. Ведь в это время отчеканена только 1 восточная монета или 0,340 %.

750-е – начало 770-х гг. являлись временем абсолютного господства золотых монет. Некоторые из них были обрезаны по краям. Медные, бронзовые и серебряные экз. практически отсутствуют.

Встречены подражания византийским монетам – 4 экз. или 1,360 % (№№ 174–177).

Середина 770–780-е гг. – по нашей классификации III этап обращения куфического дирхема в Восточной Европе – отмечены присутствием 9 восточных и византийских монет, причем 1 экз. был восточным (№ 43. Гаркуши, 775–785 гг. [43, с. 99]), еще 8 экз. – византийскими (№ 278. Славянск-на-Кубани, 776–778 гг.; №№ 279–284. Славянск-на-Кубани, 778–780 гг.; № 285. Славянск-на-Кубани, 780–790 гг.).

Таким образом, к указанному этапу следует отнести 9 экз. или 3,061 %. Следовательно, в среднем в течение года выпадает 0,6 экз., что в 15,066 раза меньше показателей 750-х – начала 770-х гг. Середина 770–780-е гг. ознаменованы резким сокращением притока византийских золотых монет. Следует пояснить, что речь идет именно о притоке новых монет, но не о нахождении в обращении монет старых – ведь именно к последней четверти VIII в. относится выпадение клада из Славянска-на-Кубани, содержащего гигантское количество византийских солидов 3 четв. VIII в. Следовательно, можно из этого заключить, что обильное проникновение в рассматриваемый регион византийских золотых монет Константина V 751–775 гг. привело к формированию крупных денежных состояний, выпадение которых относится к 780–790 гг.

Славянский клад содержал 248 экз. или 88, 571 % от общего количества монет в кладах VIII в. рассматриваемого денежного рынка. Таким образом, именно к последним десятилетиям VIII столетия относится значительная концентрация финансовых ресурсов региона, появление элит, способных накопить столь выдающиеся состояния. Следует отметить, что данная тенденция прослеживается и на таких денежных рынках, как Волховско-Ильменский и Днепро-Деснинский. Однако если на указанных территориях торговля шла на основе восточного монетного серебра, то здесь мы имеем дело с византийским золотом.

790-е гг. – по нашей классификации IV этап обращения куфического дирхема в Восточной Европе – отмечены присутствием 1 восточной монеты (№ 292. Южная культура, 791/792 [5, с. 78]).

Следовательно, в это время выпадает ничтожно малое количество монетного материала (0,340 %), что свидетельствует о финансовом кризисе региона на исходе VIII в.

Суммарно датированы VII–VIII вв. 2 монеты (№ 293. Патрей [3, с. 21; 44, с. 239]; № 294. Баракаевская [4, с. 167]).