Научный журнал

Международный журнал экспериментального образования

ISSN 2618–7159

ИФ РИНЦ = 0,425

• Авторы
• Файлы
• Литература

Пчёльник О.А. 1

---

1 ГБОУ ВПО КубГМУ Минздрава России

Статья в формате PDF

0 KB

1. Григорьев Ю.Г. Электромагнитные поля базовых станций подвижной радиосвязи и экология. Оценка опасности электромагнитных полей базовых станций для населения и биоэкосистем / Ю.Г. Григорьев, К.А. Григорьев // Радиационная биология. Радиоэкология. – 2005. – Т. 45, № 6. – С. 726-731.

2. Григорьев Ю.Г. Электромагнитные поля мобильной радиосвязи и оценка риска для населения (современное состояние проблемы и перспективные исследования) // Медицина экстремальных ситуаций. – 2006. – Т. 4, N 8. – С.58-67.

3. Григорьев Ю.Г., Григорьев О.А. Сотовая связь и здоровье: электромагнитная обстановка, радиобиологические и гигиенические проблемы, прогноз опасности. – М.: Экономика, 2013. – 565 с.

4. Abdel-Rassoul G. Neurobehavioral effects among inhabitants around mobile phone base stations / G. Abdel-Rassoul [et al.] // Neurotoxicology. – 2007. – 28(2). – Р. 434-440.

5. Berg-Beckhoff G. Mobile phone base stations and adverse health effects: Phase 2 of a cross-sectional study with measured radio frequency electromagnetic fields / G. Berg-Beckhoff [et al.] // Occupational and Environmental Medicine. – 2009. – 66 (2). – Р. 124-130.

6. Blettner M. Mobile phone base stations and adverse health effects: phase 1: A population-based cross-sectional study in Germany / M. Blettner [et al.] // Occupational and Environmental Medicine. – 2009. – 66(2). – Р. 118-123.

7. Eltiti S. Short-term exposure to mobile phone base station signals does not affect cognitive functioning or physiological measures in individuals who report sensitivity to electromagnetic fields and controls / S. Eltiti [et al.] // Bioelectromagnetics. – 2009. – 30(7). – Р. 556-563.

8. Furubayashi T. Effects of short-term W-CDMA mobile phone base station exposure on women with or without mobile phone related symptoms / T. Furubayashi [et al.] // Bioelectromagnetics. – 2009. – 30(2). – Р. – 100-113.

9. Kundi M., Mobile phone base stations – Effects on wellbeing and health / M. Kundi, H.P. Hutter // Pathophysiology. – 2009. – 16(2-3). – P. 123-35.

10. Miettinen O.S. Proportion of disease caused or prevented by a given exposure, trait or intervention // American journal of epidemiology. – 1974. – 99. – P. 325-332.

Последние два десятилетия отличаются бурным развитием во всем мире телекоммуникационных технологий, в том числе безудержным ростом числа базовых станций (БС) сотовой связи. Так, за период с 2001 по 2012 годы в Краснодарском крае, с его 5-миллионным населением удельное количество базовых станций (единиц на 100000 населения – УК БС) только основных операторов (МТС, МегаФон, Билайн) увеличилось в среднем в 32,5 раза (от 3,98 до 130,6 единиц). Вместе с тем, материалы многих исследований о влиянии электромагнитных излучений (ЭМИ) БС на население неоднозначны: одни авторы [1,4,6] приводят данные об их негативном влиянии на здоровье людей, в то время как другие [5,7,8] вреда от базовых станций не находят.

Известно, что при использовании мобильного телефона (МТ) человек подвергается локальному облучению, при этом критическим органом является головной мозг [3].

Что касается БС, то в связи с их работой принудительному круглосуточному радиочастотному электромагнитному облучению подвергаются все системы и органы человеческого организма, при этом «критическим органом» оказывается всё тело [2]. Поэтому ответные реакции на воздействие ЭМИ от мобильных телефонов и от БС являются предметами отдельных самостоятельных исследований [9].

В данном сообщении приводятся результаты изучения влияния БС на показатели заболеваемости взрослого населения (около 4-х млн. человек) всех 44-х муниципальных образований (районов) Краснодарского края болезнями VIII класса за период с 2001 по 2012 годы, то есть за период становления и развития сотовой инфраструктуры в регионе. Исходным материалом служили данные официальной статистики. Из-за отсутствия «чистого» контроля (районов без БС) для сравнения районы ранжировали по величине базисных темпов прироста БС за эти годы, затем выделили группы районов с высоким, средним и низким темами прироста. Возможную связь между уровнем заболеваемости и УК БС в этих группах оценивали с помощью регрессионного анализа по Пирсону. При этом была выявлена настораживающая тенденция.

1. Так, из 15-ти районов, отличающихся высоким темпом прироста базовых станций (УК БС в среднем – 41,3 единиц), в 12-ти из них (80,0 ± 10,33 %) между болезнями VIII класса и УК БС была найдена прямая связь. В 9-ти районах (60,0 ± 12,65 %) она была статистически достоверной (критическое значение r < 0,05 при df = 13 равно 0,514). Среди них в 1-м районе (6,67 ± 6,44 %) она была очень сильной (r = 0,935 ± 0,098), в 5-ти (33,33 ± 12,17 %) – сильной (r = от 0,711 ± 0,195 до 0,878 ± 0,133) и в 3-х (20,0 ± 10,3 %) – средней силы (r = от 0,539 ± 0,234 до 0,588 ± 0,224). Обратная статистически недостоверная связь из 15-ти районов этой группы отмечена только в 3-х (20,0 ± 10,33 %).

Как видно, в этой группе было значительно и статистически достоверно (t = 4,11; p < 0,01) больше районов с прямой связью. Относительный риск (RR) при этом был равен 4,0, а этиологическая фракция (EF) составляла 75,0 ± 11,2 % [10]. Коэффициент линейной регрессии в целом по группе r = 0,881 ± 0,131; t = 6,73; р < 0,001; ДУ = 99 %.

2. В группе со средними темпами прироста БС и удельным их количеством (49,9 единиц) из 15-ти районов в 14-ти (93,33 ± 6,44 %) между распространенностью болезней уха и сосцевидного отростка и УК БС также найдена прямая связь. Среди них в 10-ти районах (66,67 ± 12,17 %) связь была статистически достоверной, их них в 4-х (26,67 ± 11,2 %) сильной (r = от 0,755 ± 0,182 до 0,856 ± 0,143), в 6-ти средней силы (r = от 0,516 ± 0,238 до 0,699 ± 0,198).

Только в 1-м районе из 15-ти (6,67 ± 6,44 %) была найдена обратная статистически недостоверная связь.

Результаты анализа показывают, что между частотой болезней VIII класса и УК БС в этой группе было статистически достоверно больше районов с прямой связью (t = 9,5; p < 0,001; RR = 14,0; EF = 92,9 ± 6,63 %), при этом в целом по группе: r = 0,913 ± 0,113; t = 8,08; р < 0,001 при ДУ = 99 %.

3. При анализе связи между уровнем заболеваемости населения болезнями VIII класса и УК БС в группе районов с низким темпом прироста БС, но наибольшим их количеством (14 районов, УК БС = 52,5 единиц) прямая связь найдена в 12-ти муниципальных образованиях (85,7 ± 9,36 %), в том числе в 7-ми (50,0 ± 13, 36 %) достоверная (критическое значение r < 0,05 при df = 12 равно 0,532), из них в 3-х (21,43 ± 10,97 %) – сильная (r = от 0,743 ± 0,193 до 0,844 ± 0,155) и в 4-х (28,57 ± 12,06 %) средней силы (r = от 0,55 ± 0,241 до 0,69 ± 0,209). Вместе с тем, в 2-х районах из 14-ти (14,3 ± 9,36 %) связь была обратной, но недостоверной.

Как видно, и в этой группе было значительно больше районов с прямой связью между изучаемыми процессами нежели со связью обратной (t = 5,39; p < 0,001; RR = 6,0; EF = 83,3 ± 9,97 %), а в целом по группе: r = 0,912 ± 0,118; t = 7,73; р < 0,001 при ДУ = 99 %.

Таким образом, работа показала, что между частотой болезней VIII класса и плотностью размещения базовых станций на территории (по УК БС) существует преимущественно прямая связь, несколько менее выраженная среди районов с наименьшим их удельным количеством. Это, на наш взгляд, свидетельствует о возможном негативном влиянии базовых станций на частоту болезней VIII класса, в том числе с учётом неизбежных неопределенностей.

Библиографическая ссылка