В практике преподавания русской грамматики в средней и высшей школе весьма актуальной является проблема разграничения грамматических и лексико-грамматических омонимов, возникающих вследствие разных транспозиционных процессов в системе частей речи и межчастеречных семантико-синтаксических разрядов предикативов и вводно-модальных слов и выражений.
Как показывают наблюдения над явлениями переходности и синкретизма в грамматическом строе русского языка, формирование функциональных и функционально-семантических омонимов связано с разной степенью категориального перерождения языковых единиц при их транспозиции из одного класса в другой (см. [7–18]).
Очевидно, что вхождение той или иной транспонированной словоформы в зону ядра производной части речи, заполненного ее прототипическими представителями, свидетельствует о рождении новых единиц языка, семантически и грамматически отпочковавшихся от исходных лексем. Такие единицы по отношению к исходным «материнским» лексемам (или словоформам) должны квалифицироваться, на наш взгляд, как лексико-грамматические омонимы. Если же перерождение отпочковавшегося «двойника» в единицу новой части речи происходит только в сфере грамматики, не затрагивая семантической сущности слова, то следует говорить о появлении только грамматического (а не лексического!) омонима, «живущего» в рамках исходной лексемы.
Результаты исследования и их обсуждение
Изложенные соображения представляются актуальными при исследовании омонимов, появляющихся в результате модаляции глаголов русском языке. Факты транспозиции разных морфологических форм глаголов в межчастеречный разряд вводно-модальных слов и выражений свидетельствует о том, что степень их семантического отхода от исходных глагольных лексем неодинакова. Меньшую степень смыслового отхода от глагола представляют случаи функциональной модаляции глаголов в финитных и деепричастных формах типа напоминаю, повторяю, думаю; представляешь, понимаешь, заметьте, послушайте, вообразите, согласитесь, поверьте, говорят, считают, сообщают, представляется, думается, (собственно) говоря, судя (по всему), (грубо) выражаясь. Ср. контексты собственно глагольного (1) и вводно-модального употребления словоформ (2):
(1) Это я повторяю как заклинание (И. Грекова. Перелом); Можно сразу опылить и через сутки оборвать венчик, чтоб в глаза не бросался. Это себе заметьте (В. Дудинцев. Белые одежды); Согласитесь солировать в нашем эстрадном оркестре! (А. Алексин. Мой брат играет на кларнете); Правда, иногда старые петербуржцы говорят между собой: «Поедем гулять в «Цепочку» (Л. Городнёва. О чем помнит остров); Там и дышится, и думается, и чувствуется совсем иначе (Ю.О. Домбровский. Факультет ненужных вещей); Однажды, говоря между собою о различных состояниях в обществе, Эраст сказал Нине: «Знаешь ли, милая, что я никогда не желал быть любимцем счастия?» (П.И. Шаликов. Темная роща, или памятник нежности); Отдуваясь и нецензурно выражаясь, он обошел кругом машину и заглянул в салон (Н. Леонов, А. Макеев. Ментовская крыша).
(2) Родословная у Глаши, повторяю, была куда эффектнее, чем у моего друга Володи Трубецкого (С. Довлатов. Наши); Так говорили некоторые, притом, заметьте, авторитетные люди, и это отражало настроение гетто, во всяком случае, значительной его части (А. Рыбаков. Тяжелый песок); И вот тогда-то, прошлою весной, случилось нечто гораздо более восхитительное, чем получение ста тысяч рублей. А это, согласитесь, громадная сумма денег! – Это верно, – признал внимательно слушающий Иван (М.А. Булгаков. Мастер и Маргарита); Отец его, говорят, полюбил Айшу больше своих дочерей, потому что она была ласковой и услужливой девушкой (Ф. Искандер. Слово); Мы с давних лет ездили к этому Антипычу на охоту, и старик, думается, сам позабыл, сколько ему было лет, всё жил, жил в своей лесной сторожке, и казалось – он никогда не умрёт (М.М. Пришвин. Кладовая солнца); Женщины же все, и наша Эсси не исключение, выражают добро и привет, как, собственно говоря, и подобает женщинам (В. Аксенов. Круглые сутки нон-стоп ); Поймите, что если у меня только мое «Я», а весь мир – за меловой чертой, то для меня мира и так называемого общественного мнения нет… Грубо выражаясь: «плевать»! .. (П.Н. Краснов. Ложь).
Большая степень отдаления от глагольной лексемы наблюдается при функционально-семантической транспозиции глаголов в модальные слова и выражения; ср., например, модаляцию глагольных императивов пожалуй, поди с экспликацией субъективно-модального значения предположения:
(3) Мы тебя забыли в радости; батюшка приказал тебя звать на свадебный пир в конце нынешней недели; пожалуй, барин, пожалуй к нам откушать нашего хлеба-соли и наших овощей (В.В. Измайлов. Прекрасная Татьяна, живущая у подошвы Воробьевых гор) → Дочь, пожалуй, была в его жизни главной заботой, большей проблемой, чем даже жена (В. Быков. Бедные люди); Вов. Ну-ка поди сюда (В. Маканин. Кавказский пленный) → Врачи-то, поди, ещё с постелей не подымались (А. Солженицын. Один день Ивана Денисовича).
Разную степень семантического отхода от глагола наблюдаем и при модаляции инфинитивов. Так, чисто функциональной (грамматической) транспозиции в вводно-модальные слова подвержены словоформы признаться, видать и слыхать, причем как в одиночном вводно-модальном употреблении (4), так и в составе вводной конструкции (5). Ср.:
(4) И номер мне хорошо видать: «172–256», и срок возврата – январь на тот год (Л.А. Кассиль. Огнеопасный груз ) → Серьёзная была девушка, строгая, хорошо, видать, хорошими родителями воспитанная (В. Астафьев. Пролетный гусь); И, перестав быть словами, звуки жалобно слились, осёклись и удалились. Их не стало слыхать. Ночь кончалась (Б.Л. Пастернак. Воздушные пути ) → Райка, слыхать, на развод подала. Суда ждем (А. Боссарт. Повести Зайцева); Я должна вам признаться: главное в языке – это произношение! (А. Волос. Недвижимость) → Тогда, признаться, не очень-то о них думал (И. Грекова. Фазан);
(5) По всему видать было, что мать дешево не сдалась… (Д. Рубина. На солнечной стороне улицы) → Деревянные замшелые идолы явно несли на себе следы свежих увечий, причиненных, по всему видать, топором (Е. Лукин. Катали мы ваше солнце) → Она потупила глаза и стала похожа на Барби, которой надо признаться маме, что это она съела варенье (Д. Каралис. Роман с героиней) → Потом, надо признаться, я стал реже ездить туда (А. Рыбаков. Тяжелый песок).
В позициях исходного и конечного звеньев модаляции единицы типа признаться, видать, слыхать (собственно инфинитивы) и признаться, видать, слыхать (отглагольные модаляты, или вводно-модальные слова) эксплицируют грамматический (функциональный) тип омонимии, а с точки зрения лексики – полисемию. Речь идет об одном из случаев реализации в языке так называемых внутрилексемных грамматических омонимов (см., напр. [4, с. 1–13; 6, с. 190–196] ).
В модаляцию грамматического типа вовлечен и глагольный инфинитив знать, употребляющийся, правда, в этом случае только в составе безличной вводной конструкции – с оценочными предикативами типа интересно, любопытно (ср. любопытно знать), а также модально-безличными формами глаголов вроде хотелось (ср. хотелось бы знать). См. контексты вводно-модального употребления знать в составе обособленных оборотов:
(5) Чем же вы его убедите, любопытно знать? (В.А. Слепцов. Трудное время); А с какой же, интересно знать, стати он писал тебе эти нежные, телячьи письма… если не видел? (А.И. Пантелеев. Анечка); Сколько же он заработал, хотелось бы знать? (Ю. Трифонов. Предварительные итоги).
В контексте функционально-семантической модаляции инфинитива тождество исходной глагольной лексемы нарушается, и перед нами уже не два типа употребления одной и той же инфинитивной словоформы, а разные лексемы, представляющие собой грамматические и лексические омонимы. Модаляцию данного типа демонстрирует, в частности, контекст одиночного употребления глагольного инфинитива знать:
(6) Это же наши корифеи, гордость, полагалось бы знать их… (Д. Гранин. Зубр) → Он писал о любви к Алевтине, о том, что не придётся, знать, быть им вместе, потому что назначенная встреча не состоится, ибо ему надо осуществить акт возмездия разума (А. Азольский. Лопушок) (отглагольный модалят в знач. «видимо»).
Некоторые инфинитивы подвергаются сразу двум типам модаляции – функциональной и функционально-семантической и сближаются соответственно с периферийными и ядерными модалятами. Примером двойной транспозиции в модальные единицы может служить упомянутый уже инфинитив знать, обнаруживающий две линии семантико-грамматического развития в контекстах модаляции. Одна из этих линий связана с реализацией собственно глагольных значений инфинитива, употребляющегося в функции эмотивно-интеллектуальной оценки сообщаемого (функциональный тип модаляции; см. пример 7), другая – с особым субъективно-модальным значением проблематической достоверности (функционально-семантический тип модаляции; см. пример 6):
(7) Ему было любопытно знать подробности состоявшейся встречи (инфинитив, зависимый от предикатива любопытно, в структуре синкретичного глагольно-именного главного члена безличного предложения) → Какие же, любопытно знать, у вас дела? (С.Я. Эфрон. Записки добровольца) (функциональный модалят инфинитивного типа знать с предикативом любопытно в структуре обособленной вводной конструкции).
Функциональная модаляция инфинитива знать в фиксированных формах актива и НСВ (7) осуществляется при использовании его в собственно глагольном лексическом значении «Располагать какими-либо сведениями, быть осведомленным относительно кого-, чего-либо» [1, с. 772] и в словарях поэтому обычно не отмечается. Данный глагол входит в предикаты знания (фактивы), обозначающие обладание и владение знаниями. В «Системном семантическом словаре русского языка» Л.М. Васильева он включен в лексическую группу со значением «иметь, хранить в сознании какую-либо информацию о ком-, чем-либо» [3, с. 356]. Здесь же рассматриваются и вводные слова и выражения: известно / известное дело, факт, устар. прост. знамо / знамо дело, вестимо.
Вместе с тем следует иметь в виду, что данный тип грамматической модаляции инфинитива знать в составе вводной конструкции сопряжен с известной его десемантизацией и возможностью эллипсиса в составе вводного оборота. Субъективно-модальное значение интеллектуально-эмотивной оценки сообщаемого в этих вводных оборотах сконцентрировано в предикативах типа любопытно, интересно:
(8) Как же, интересно знать, дальше развивались события? → Как же, интересно, дальше развивались события?
Функционально-семантическая модаляция одиночной словоформы знать сопровождается утратой значения действия, грамматических категорий вида и залога, функции члена предложения и проч. Она протекает на базе иного субъективно-модального значения, которое развилось в структуре самого этого инфинитива в одиночной вводной позиции: «наверное, видимо, вероятно» [1, с. 775]. Ср. три типовых контекста:
(9) Людям всегда интересно знать все о чужих деньгах… (В. Скворцов. Сингапурский квартет) (собственно инфинитив в глагольном значении «располагать сведениями», употребляющийся в составе синкретичного глагольно-именного предиката безличной конструкции);
(10) Где вы, интересно знать, откопали себе такое? (М.А. Булгаков. Собачье сердце) (отглагольный модалят в составе обособленной вводной конструкции, выражающей значение интеллектуально-эмотивной оценки высказывания и функционирующий в пределах глагольной лексемы знать);
(11) Я глядь в сторону, да, знать, спросонья оступилась, так прямо с сундучка и полетела вниз – да о землю хлоп! (И.С. Тургенев. Живые мощи) (отглагольный модалят со значением предположения, семантически разошедшийся с исходным глаголом и выступающий в качестве лексического и грамматического омонима по отношению к исходному глаголу знать; синонимы: наверное, видимо, видно, вероятно).
Функционально-семантические модаляты (типа знать [11]) по-разному трактуются в современных словарях русского языка. Так, один и тот же тип вводно-модального употребления знать со значением проблематической достоверности лексикографически интерпретируется то в рамках полисемии глагола как его особое вводное значение (см., напр. [1, с. 775]), то как лексические омонимы в разных словарных статьях (см. [2, с. 368] ). Как лексические омонимы знать (глагольный инфинитив) и знать (вводно-модальное слово) осмыслены в «Словаре омонимов русского языка» Н.П. Колесникова [5, с. 170].
Заключение
Таким образом, формирование субъективно-модальных значений у инфинитива знать происходит либо в рамках исходной глагольной лексемы (при функциональной модаляции), либо за ее пределами (при функционально-семантической модаляции). В итоге мы имеем грамматические (функциональные) (12а-б) или лексико-грамматические (функционально-семантические) омонимы (12а-в); ср.:
(12) (а) Всем было любопытно знать продолжение истории (инфинитив);
(б) Как же, любопытно знать, развивались события дальше (отглагольный периферийный модалят в составе вводной конструкции);
(в) На этом, знать, история заканчивается (отглагольный ядерный модалят).
Глагольные свойства в инфинитиве знать являются конструктивно обусловленными, так как проявление их в значительной мере обусловлено наличием в составе вводного оборота слов типа любопытно, интересно, хочется и т.п. В одиночной позиции наблюдается функционально-семантическая модаляция инфинитива, сопряженная с семантическим отходом от глагольной лексемы и утратой грамматических характеристик глагола – значение действия; категории вида, залога; функции члена предложения и проч.
Работа выполнена в рамках проекта «Комплексное исследование модаляции как типа ступенчатой транспозиции языковых единиц в семантико-синтаксический разряд вводно-модальных слов», выполняемого при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (грант № 15-04-00039а).
Библиографическая ссылка
Шигуров В.В., Шигурова Т.А. ФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ И ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКИЙ ТИПЫ МОДАЛЯЦИИ ИНФИНИТИВОВ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ // Международный журнал экспериментального образования. – 2016. – № 2-1. – С. 165-169;URL: https://expeducation.ru/ru/article/view?id=9455 (дата обращения: 21.11.2024).